Цикл "Нерифмованные состояния с точными локациями" из книги "Потворство реальности" написан с 17 января по 14 апреля 2020 года.
***
в луже монитора захлебнулся. ну, и пусть.
а что если за окном - Ай-Петри или Эльбрус?..
да, ну!
то - пустое, просто надо вязнуть усердно:
пушистые папки заявлений и обращений,
замочные скважины на подсосе у любопытных,
лобовые на встречке в общественных “М” и “Ж” не забыты.
Старательно в голову долбятся офисные стрекозы.
Подкаблучные марши на страже.
Dior из перехода на Лиговском.
Джинсы-клёш из дисконта на Волковской.
8 часов - увольнения скомканных бланков,
трапезный вдох на обед,
медитация перекуривания.
замачивания на ночь себя в ёмкости с формальдегидом.
отдых - для завтра.
***
вышел в 17:32 из дома.
на улице встретила меня бабка в синих шароварах
и в пуховике с журавлями.
попросила, чтобы я отнёс её на плечах в магазин Дикси.
я согласился.
бабка забралась на меня
и мы так шли минут 15-17,
не разговаривая.
потом я устал
и ссадил её на ступеньках Сбербанка.
бабка поблагодарила меня
и дала мне
из пыльного кармана красное яблоко.
***
я стоял таял и не думал...
дрыгал ногой, курил Честер;
подглядывал в окна первых этажей.
лепилась композиция из пережёванных речью мужей;
жён, несущихся на сковородках над Белградской.
вечер вытекал из ушей симфонией Ленинградской.
пеплом от сигареты я рисовал третий глаз,
подмерзал, ёрзал до ближайшего ларька…
после - закинул в рюкзак свой телесный балласт
и вынырнул из своих бетонированных сорока.
***
в промежности Витебской Сортировочной -
метель и луковая шелуха.
преддверие крохотной Пасхи.
слева - железнодорожные скиты,
ржавые развалы космических конструкций;
справа - пузо бомбоубежища с синим домиком
и ощетинившийся городской шиповник.
находясь в тисках этой провинциальной улицы,
я всегда хочу выпить массандровского портвейна
и посидеть под кроной пыльного клёна,
разглядывая центробежные фуры - “туда”
и мультипликационные грузовики - “обратно”.
но всегда забываю,
проскакиваю эту улицу быстро-быстро
и вдыхаю уже на просторах Воздухоплавательного парка.
тогда мне уже ничего не нужно,
я словно сбрасываю старую ночную пижамную кожу
и начинаю новую суету.
***
вещество радости раствори-раствори.
будет сок стекать по ржавости-ржавости.
хмель-висок сединой покрыт
на углу Лиговки и Обводного.
а намедни как - коромысло голову
растопырило в ширь к горизонту левому.
стоят подлые по бокам - насмехаются,
радость пьют цистернами и экстернами.
жабами на грудине топчутся и подмахивают
фрилансерам и эстетам в полях заколоченных,
что сурепкой истощились в августе прошлого.
позапрошлого - замшелого скатёркой с цветочками.
руки нитками перевязаны, на клопах настой.
дроны в волосах смерть выискивают и стучат-стучат.
нет открытия, нет и вдохов-выдохов.
есть забор, собор и пространство в пахоте.
***
Напиханная в карманы земля
с футбольного поля у Митрополичьего сада,
настиранный хлястик с халата девушки,
живущей на 4 этаже надо мной
и румяные щёки заката.
Так коротается вечер.
Повизгивают шустрые перебежки ворон,
колёса разгибаются в дорогу
и пьяный друг говорит: "Как же я люблю тебя, сволочь!"
Мы сворачиваем за огрызок жёлтого здания на Обводном
и проходим сквозь друг друга.
***
во дворе на Лиговке свет фонарной мочи
дворник Ильхон слюнявит и перелистывает...
вроде пора заходить внутрь,
но что-то недочитано внутри,
и рыбы плескаются в проезжающем автобусе N3.
на голову осыпаются сушёные шкурки петуний,
затяжка честером снимает на время головную боль.
всё вокруг так умиротворённо захлёбывается,
захлопывается без какого-либо сопротивления.
***
небо такое такое,
как если поварить 5 минут непромытый рис.
да, и воздух такой такой.
белёсые ангелы,
хромоватые бесы,
подслеповатые уборщицы,
жидковатые бизнесмены. -
при движении в сторону Воронежской
окружают меня самосужающимся забором.
я растворяюсь в знак-вопроса без вопроса.
- просто вопросительная деталь от машинки
и ничего личного.
***
сегодня
солнце . - полубледная раскисшая амёба.
её также прямо сейчас видно над Варанаси.
но там она не тянется во все стороны,
там она плывёт и булькает пузырями наружу.
я смотрю из-за стеклопакетного офиса,-
разъедаю газами метров 50-60 пространства,
чтобы притормозить прищуром на полосатой трубе тэц,
из которой извергается бесконечное облако.
ветер прибивает облако к земле,
облако окутывает психоневрологический диспансер
на углу Обводника и Подъездного.
Прелесть какая!
***
.неземное окрасилось до зелёного.
это было на пустыре,
где пушистая плесень загораживала Луну.
свет её откликался от жестяных банок из-под пива
и обёрток от конфет фабрики им. Н.К. Крупской.
Сверкали ножи в недостроенной многоэтажке,
ревела сирена,
как будто из нарочного сделали обязательное.
я вроде стоял там,
а потом растаял.
а помню вот ещё, что мне втыкали морковь в голову,
ветки в бока...
но это всё было ещё до начала апреля.
***
кропотливое, бездарное, рукомойное,-
очень смахивающее на повседневность.
но это слишком просто,
приходится усложнять до
расторопного, намоленного и конъюнктурного.
и всё это - происходящее в парадной на Марата,
застыло лет 7 назад
в бронзовелой невидимости:
невидимые перекуры,
невидимые велосипеды,
невидимая трава в Беломоре.
но стоит вдохнуть -
невидимое явится окаменелостями
в лестнице,
заполированной ногами соседей.
***
лаковые стаи летят-гудят:
ууууууууу
усталость подёргивает картаво тело
наречиями и упрощением междометиями.
пригодится сегодня в Дикси,
когда очередь с телевизорами на головах
будет поторапливать с мелочью по карманам.
с пакетом пожитков полечу в сторону квартиры,
роняя из целлофана чупики для дочки,
капусту квашенную для щей,
тортик для жены.
полечу-полечу,
а потом и остановлюсь - зависну в воздухе,
как башмаки на электрических проводах.
буду на лаковые стаи смотреть,
как возвращаются,
и тоже пытаться делать, как они:
ууууууууу
Комментариев нет:
Отправить комментарий